ВЕЧНАЯ ЖИЗНЬ

(венок сонетов с предисловием)



«…если Бог есть сверхсистемное начало и система мира сотворена Им путём абсолютного творческого акта, то существует резкая бытийственная грань между Богом и миром, между Творцом и тварью.»
Н.О.Лосский, Бог и мировое зло


«Развеселись!.. В плен не поймать ручья?
Зато ласкает беглая струя!»
Омар Хайам


Мысль о том, что каждый человек вечен или может быть вечным в какой-то иной жизни, лежит в основе магистральных религий.
Если человек смертен, то какой смысл этой жизни?
Так вопрошали во все времена.

Но вся сложность, интересность, неисчерпаемое многообразие этой жизни, половодье чувств, настроений, ощущений, страстей и борьбы, разнообразие творческой деятельности – внушали мысль о значительности бытия человека, человеческого разума, о целеосмысленности его на вечные времена.
Отсюда религиозные гипотезы о вечности души, о перспективе воскрешения.
Это может быть так, но совсем не в такой форме, как способен помыслить человек.

Любой человек – это процесс, имеющий свою логику развития: зарождения, становления, апогея, заката и, увы, неизбежного конца.
Увековечить человека означает остановить, зафиксировать процесс. Заморозить ручей. Но это уже будет не ручей, а глыбы льда.

Может быть, идея о вечности человека не только фантастична. Она – противоестественна.
Что же вечно?
Вечен Космос, его дыхание, в основе которого, несомненно, лежит разумное начало – Высший Разум, Абсолют, Бог.
И каждый человек – носитель разума – есть Его вечное, переменчивое проявление.
В этом – вечность, в этом предельно высочайший смысл прожития каждого человека.
По-видимому, человек, человечество -- это один из способов реализации вечной игры Высшего Разума.

Люди – волны.
Они возникают и исчезают.
Океан – вечен.

«И что без бури океан?» 

I
Ты алчешь вечности, упрямый человек?
Но люди не столпы, но беглые процессы,
Что зарождаются, текут сквозь дни и стрессы,
И Леты мерный плеск встречает их пробег.

Минувшее тускнеет, как весенний снег.
И не понять уже былые интересы.
В ушедшем прошлом нет ни плотности, ни веса.
Забвенье – вот удел течений бренных всех.

И лишь, как в древности вещал Платон, идея
Над миром реет вечным светом, не скудея.

Живых свершений терпкой вязью насладись,
Не тщась накапливать нетленные уроки.
Увы, о вечности печётся твоя мысль!
Таким ты был всегда, чтя древние «Пророки».

II
Таким ты был всегда, чтя древние «Пророки»,
Взывая к душам предков и немым богам,
К нездешним далям и недольним берегам,
В ответ лишь слыша ветр и моря зов далёкий.

Величье готики, кудрявое барокко
Старинных храмов, устремлённых к небесам,
Хранят извечную тоску по чудесам,
Спасающим от перипетий злого рока.

Ты, человек, всегда о вечном тосковал,
Искал священный, непреложный идеал,

Стремился в осиянный горний мир высокий,
Считал никчёмным здешних радостей накал,
Смысл данного «сейчас и здесь» не понимал,
Бессмертия желал, презрев земные сроки.

III
Бессмертия желал, презрев земные сроки,
Молясь упорно о спасении своём;
Не дорожил прожитым каждым божьим днём
И уходил в Ничто, в итоге одинокий.

Таит Всевышний своей логики истоки.
Ведь если смертны мы, в чём высший смысл найдём?
А коль бессмертны – грешный путь земной при чём?
Ответа не дают, безмолвствуют пророки.

А Вседержитель, этой жизни сделав крой,
Молчаньем обошёл вопрос о жизни той.

Как есть, такой дана земная жизнь для всех.
И тайна бытия в Творенья план входила.
Не лучше ли отдать текущей жизни силы,
Дарённые Творцом на твой обычный век?

IV
Дарённые Творцом на твой обычный век
Мгновенья жизни, промелькнувшей быстротечно,
Какие б ты желал пометить метой вечной,
Каких бы впредь хотел не уклоняться вех?

Иль в новой жизни своё детство воскресить,
Чтоб снова широко открытыми глазами
Мир открывать? И вновь нетвёрдыми шагами
Вхожденье в жизнь (увы, в другую!) повторить?

Но в этом воскрешенье смысла явно мало,
Ведь это будет не твоё уже начало.

Как новому вину не годен старый мех,
Не повторим так жизни старт от соски млечной.
И детства годы, уникальные, конечно,
Бессмысленно мумифицировать навек. 

V
Бессмысленно мумифицировать навек
Зелёной юности бушующую пору,
Когда страстей необоримые напоры
Сопровождают жизни неспокойный бег.

Когда приподнято звучит внезапно смех
И приговор, безапелляционно скорый,
Выносится тобой на всякий мелкий грех
Других. И не слышны тебе души укоры.

Ужель в такой поре извечно пребывать
Ты б, как желаннейшую, принял благодать?

Вернуться в юность вновь – удел весьма жестокий.
И дальше путь пойдёт уже совсем другой.
Увы, не возвратить таинственной рукой
Свершившейся судьбы случайные истоки.

VI
Свершившейся судьбы случайные истоки…
Игра их уникальна и нелеп повтор.
Калейдоскопа вновь открывшийся узор
Мелькнёт лишь раз своим мерцанием нестойким.

Великий Случай, судеб делатель жестокий!
Накинуть на него узду и силу шпор
Испробовать на нём пытались с давних пор.
Но никому не покорялся он, стоокий.

Ни жрец, ни цезарь, совершитель славных дел –
Никто свой путь и срок предвидеть не сумел.

По воле случая истории потоки
Меняют русла и дробятся на ручьи.
Причины не вернуть. И незачем ничьи
В гербариях беречь былой весны намёки.

VII
В гербариях беречь былой весны намёки 
И сохранять огарки свадебных свечей?
О, исчезающие тени юных дней!
Их отзвук навсегда теряется, далёкий.

Их каждый, пока жив, хранит в душе глубоко –
Мгновенья юности: свет в парке фонарей,
И танго медное, и ропот тополей,
И зелень Рицы яркая средь гор высоких.

Мир каждого живёт и меркнет вместе с ним,
Другой мир возникает и другим храним.

Изменчивость миров и их неповторимость
Создал не данный для познания Стратег.
Нет смысла тормозить реки прозрачной живость,
Не удержать событий скоротечный бег.

VIII
Не удержать событий скоротечный бег,
Немыслим поворот на прежние исходы.
Уходят в прах не только люди, но народы –
Не повторится ни шумер, ни древний грек.

Верни весь мир в любой ушедший век –
Развитие дало б совсем иные всходы.
И новый век проснулся б средь иной природы,
В другой мозаике держав, людей и рек. 

Два свойства Бытия таят непримиримость,
Два качества: случайность и неповторимость.

Не знает мир предначертаний наперёд
И набело вершится каждый миг Вселенной.
Случаен, но неповторим бытийный ход;
Любой процесс конечен, вечны перемены.

IX
Любой процесс конечен, вечны перемены.
Как принцип их в наш мир Создатель заложил.
На смену бурному кипенью новых сил
Всегда приходит увяданье постепенно.

Вздымается, как океанская волна,
Империи иль нации трепещущая поросль,
Акулой мощной мчится, не сбавляя скорость,
Не зная остановки, отдыха и сна…

Но снова, как всегда, обречено на тленье
Очередное вечной жизни проявленье.

Пророк, посланец Бога, Иезекииль
Творил, Всевышнему подобно, вдохновенный.
Но срок отмерен всем, кто в этом мире был.
И человек -- лишь Космоса кивок мгновенный.

X
И человек – лишь Космоса кивок мгновенный,
Но Абсолюта плоть, кипенье высших сфер,
Единый эталон и мера всяких мер,
Непостижим себе, пришелец дерзновенный,

Реалий дел земных кузнец и инженер,
Создатель правил – преходящих, переменных,
Но прорицатель истин и идей нетленных,
Традиций учредитель и хранитель вер.

И над мозаикой мятущегося люда –
Всевидящее Провиденье Абсолюта.

Он человеку не дал знать своих дорог,
Лишь помышлять о Нём, сокрытом вечной тайной,
Быть может, указал. Презрев итог фатальный,
Ты жаждешь вечности, строптивый полубог.

XI
Ты жаждешь вечности, строптивый полубог.
Возможно, в зрелых днях хотел бы закрепиться
Надолго, навсегда? И вечной колесницей
Катилась жизнь твоя б, как ловкий колобок?

Но в эту пору увядания намёк,
Увы, средь буйного цветения гнездится.
Так в яркой зелени берёзы золотится,
Желтеет лист иной, предвидя стужи срок.

О, зрелость, предосеннее затишье лета!
В ней нет былого опьяненья белым светом.

Всему, что расцвело, исчезнуть суждено.
Но ты, богоподобный, ищешь вновь начало:
С конечностью земной смириться не дано,
Сколь дней ни утечёт, тебе всё будет мало.

XII
Сколь дней ни утечёт, тебе всё будет мало.
Как будто радость узнаваний без конца
Всё с той же силой может тешить молодца,
И не наскучишь ты себе, счастливый малый?

Иные бытия предписаны законы:
Для каждой жизни вечность – это та же смерть.
Не суждено ни одному жильцу суметь
Нарушить дерзновенно высшие каноны.

Свой путь свободен каждый править до седин,
Конечный же исход назначен всем один.

В чём смысл – об этом небо звёздное молчало.
Нет в мире тварном ничего, в чём нет конца.
Безбрежность – атрибут Всевышнего, Творца:
Быть вечным может то, в чём не было начала.

XIII
Быть вечным может то, в чём не было начала.
Извечен Разум, но его творений сонм,
Прокукарекав, исчезает словно сон.
Всё, что рождается, как лёд уходит талый.

Нет в Космосе стоянки, нет причала.
Конец всей Солнечной системы предрешён.
Да что Системы? Всех галактик легион,
Родившись в точке, держит долгий путь к финалу.

Весь тварный мир сияет пламенем одним.
Над ним – Создатель, нам вовек непостижим.

О, человек, себе неведомый мыслитель!
Лишь временно весь мир лежит у твоих ног.
Ты – Разума дыханье, утлая обитель.
Ты этого понять во все века не мог.

XIV
Ты этого понять во все века не мог.
Но, может быть, Творец такого пониманья
В твой разум не вложил? На главное желанье –
Стремленье к жизни – лишь детей своих обрёк.

И никому не дал предвидеть свой итог,
До времени постичь мираж существованья
И ощутить всю краткость для себя сиянья
И эфемерность жизненных путей-дорог.

Как океан волной сурово дышит пенной,
Так Разум говорит людскою жизнью бренной.

Для Абсолюта нет границ, пределов, вех,
Играет он в могучем творчестве стихийно.
Не тщась постигнуть смысл задачи сверхбытийной,
Ты алчешь вечности, упрямый человек.

XV
Ты алчешь вечности, упрямый человек!
Таким ты был всегда, чтя древние «Пророки»,
Бессмертия желал, презрев земные сроки,
Дарённые Творцом на твой обычный век.

Бессмысленно мумифицировать навек
Свершившейся судьбы случайные истоки,
В гербариях беречь былой весны намёки –
Не удержать событий скоротечный бег.

Любой процесс конечен, вечны перемены.
И человек – лишь Космоса кивок мгновенный.

Ты жаждешь вечности, строптивый полубог?
Сколь дней ни утечёт, тебе всё будет мало!
Быть вечным может то, в чём не было начала.
Ты этого понять во все века не мог.